Семь лет Бааль Шем Тов жил в лесной пещере в уединении и лишь по субботам возвращался домой. Время от времени, когда жена приходила навестить его, он накапывал глину, а она отвозила ее на лошади в город и продавала горшечникам, а те изготовляли из нее кувшины для пива. Впоследствии Бааль Шем Тов говорил своим ученикам: “Так же как сила корня видна по листу, сила человека видна по посуде, которую он делает”. И взглянув на кувшин, он мог рассказать все о том, кто его сделал. С одной стороны, душа человека отражается в изделии, а с другой - дело его рук отражается в душе. Горшечники обжигали кувшины для пива, но поскольку глину, из которой они лепили свои изделия, накапал Исраэль, в их душе создавались сосуды для невидимого света.

Рассказывают, что в тех местах было немало разбойников, но они не трогали Бааль Шем Това, потому что видели, как горы смыкаются, чтобы он смог перешагнуть через ущелья.

Атаман разбойников по имени Добуш подарил Бааль Шем Тову трубку, которую он потом курил всю жизнь. Дым из трубки Бааль Шем Това поднимался как дым воскурений из пахучих трав в Святом помещении Храма.

Рассказывают, что однажды рабби Давид из Живлотова, увидев у своего товарища табакерку, удивленно воскликнул: “В этой табакерке я вижу всю структуру Мишкана и даже могу понять тот смысл, который вложил Бецалель в каждую из его деталей”. Оказалось, что один великий праведник отдал серебряных дел мастеру слиток серебра, чтобы он изготовил из него табакерку. И когда тот выполнял работу, он не отпускал своей руки от его рук. Если через сто лет после Бааль Шем Това табакерка могла быть Храмом, тот трубка Бааль Шем Това, вне всяких сомнений, была воскурением в нем.

В то время Исраэль подумывал, не оставить ли ему эти неблагополучные места и не перебраться ли в Святую Землю. Она тогда не очень-то текла молоком и медом, но мудрецов всех поколений манили даже ее камни и пустыни, и многие, добравшись туда с риском для жизни, находили среди руин былого величия душевное успокоение. Можно было нанять в проводники тех же разбойников, чтобы они провели лесными тропами по безлюдным местам и посадили бы на корабль. Но однажды ему приснилось, или Небеса показали ему наяву, как разбойники повели его тайной тропой, а на полпути было большое болото. Разбойники перебежали его по доскам и ушли вперед, а навстречу Бааль Шем Тову, остановившемуся у края трясины, вылезла большая лягушка, которая рассказала, что в ней заключена душа человека, который стал пренебрегать омовением рук, а потом оставил соблюдение всех заповедей. Бааль Шем Тов обратился к Небесам и помог душе исправиться и, оставив ненужное ей тело лягушки, занять свое место в высоких мирах. Сам же он вернулся обратно. Видимо, очень много нужно было исправить и в Подолии, и в Галиции, и в других странах прежде, чем пересохнет болото, преграждающее путь в Святую Землю. Но мысли о ней не покидали его, и через много лет вместе со своей семьей он отправился в путь и добрался до Стамбула. Но видимо, и на этот раз что-то преградило ему дорогу - и он вернулся в Подолию.