Причины начала Шестидневной войны, или сага о том, как рухнули все попытки Израиля добиться международных гарантий своей безопасности в июне 1967 года

Увидевшая свет в прошлом году в издательстве Оксфордского университета солидная монография израильского историка д-ра Майкла Орена "Шесть дней войны. Июнь 1967 и становление современного Ближнего Востока" сразу стала бестселлером. К сожалению, объем газеты не позволяет поместить перевод всей четырехсотстраничной монографии, поэтому для наших читателей была подготовлена сокращенная версия одного из самых интересных разделов книги - о причинах начала вспыхнувшей ровно тридцать шесть лет назад Шестидневной войны. Этот материал впервые печатается на русском языке. Редакция выражает благодарность нашему постоянному автору д-ру А. Эпштейну и выпускнику Центра иудаики и еврейской цивилизации ИСАА при МГУ В. Марченко, усилия которых сделали возможной настоящую публикацию.

Поворотный момент на пути к Шестидневной войне произошел 11 мая 1967 года, когда советские представители впервые сообщили египтянам ложные сведения об израильской подготовке к крупномасштабной войне, утверждая, будто тринадцатая бригада ЦАХАЛа, включающая сорок тысяч солдат, оснащенная сотнями танков, дислоцируется на северной границе с целью свержения правящего в Сирии режима. Казалось, что советские руководители были заинтересованы не столько в том, чтобы спровоцировать войну, сколько в том, чтобы "надавить" на арабские страны и подтолкнуть их к сближению с Египтом, что автоматически привело бы к усилению советских позиций в регионе. Хотя собственные разведывательные службы Гамаля-Абдель Насера сообщали, что реальной опасности нет, он использовал это предупреждение как основание для переброски египетских войск на Синайский полуостров, что давало Египту прямой доступ к израильским границам и, что не менее важно, - к Тиранскому проливу. 14 мая колонны египетской пехоты и бронетехники пересекли Суэцкий канал и заняли Синайский полуостров.

Тиранский пролив, ведущий к израильскому южному порту Эйлат, занимал важное место в обеспечении внешнеторговой деятельности страны. В начале 1950-х годов Египет закрыл пролив для израильского судоходства. Последующие попытки Израиля снять блокаду с помощью ООН не привели к каким-либо результатам. Блокада Тиранского пролива, наряду с продолжавшимися террористическими вылазками палестинцев из сектора Газы, побудила Израиль начать в октябре 1956 года Синайскую кампанию. Блестящая военная победа позволила гарантировать свободу израильского судоходства в Тиранском проливе. После отступления с Синайского полуострова и из сектора Газы в марте 1957 года Израиль получил от администрации США твердое и публичное признание своего права на самооборону и гарантии предотвращения египетских попыток вновь установить блокаду Тиранского пролива. Право Израиля на свободу судоходства чуть позже было подтверждено силами ООН, размещенными на Синайском полуострове, в том числе в районе Шарм аль-Шейха и непосредственно на египетском побережье Тиранского пролива.
Наблюдатели ООН подтвердили отсутствие в Израиле каких-либо признаков мобилизации. Израильтяне сами приглашали советских представителей осмотреть северную границу. По дипломатическим каналам и через спецслужбы Израиль заверял Насера, что у него нет враждебных намерений. Ни одно из усилий израильтян на установление прямых контактов с египетским руководством не имело успеха.

Подготовка египтян к войне продолжалась ускоренными темпами: 16 мая Египет приказал силам ООН покинуть Синайский полуостров и сконцентрироваться на небольшой территории сектора Газы. Генеральный секретарь ООН У Тан мог противостоять этому или, по крайней мере, обратиться к Генеральной ассамблее ООН с предложением обсудить сложившуюся ситуацию. Однако У Тан, опасаясь каких-либо обвинений со стороны арабского мира, немедленно уступил требованиям Насера. Более того, он пошел еще дальше и вывел силы ООН не только с Синайского полуострова, но и из сектора Газы, после чего тысячи египетских солдат устремились на Синай, создавая реальную и вполне ощутимую угрозу безопасности Израиля.

Эта ситуация вызвала глубокую озабоченность в Израиле. Премьер-министр Леви Эшколь всеми силами пытался найти дипломатическое решение неожиданно разгоревшегося конфликта, поручив министру иностранных дел Аббе Эвену интенсифицировать контакты с возможными международными посредниками.

17 мая 1967 года в ходе встречи с израильским послом в Вашингтоне Авраамом Харманом заместитель Государственного секретаря США Юджин Ростоу попросил Израиль консультироваться с Вашингтоном прежде, чем он решится на какие-либо военные действия. Официально египтяне переводили войска на Синайский полуостров внутри своей собственной суверенной территории, поэтому Ростоу заявил, что превентивный удар Израиля на этом этапе "будет очень большой ошибкой". Слова Ростоу вызвали немалое беспокойство у израильских руководителей, которые очень хорошо помнили Суэцкий кризис 1956 года, когда администрация Дуайта Эйзенхауэра угрожала ввести экономические санкции против Израиля, если он не уйдет из Синая и Газы.

В письме от 17 мая 1967 года президент США Линдон Джонсон писал премьер-министру Израиля Леви Эшколю: "Я не могу взваливать на США ответственность за ситуацию, которая возникает в результате действий, происходящих без согласования с нами".

Это предупреждение совпало с продолжавшимся усилением египетской армии на Синае, сообщениями о том, что египетские военные корабли выдвинулись на атакующие позиции в Красном и Средиземном морях. Арабские лидеры и контролируемые ими средства массовой информации тем временем нагнетали милитаристские настроения. Хафез Асад, бывший тогда министром обороны Сирии, заявил, что сирийская армия "держит палец на спусковом крючке и с нетерпением ждет начала военных действий". Каирское радио призывало Эшколя к войне, декларируя: "Какое бы оружие вы не использовали, оно все равно превратится в смерть и уничтожение Израиля".

17 мая в Израиле начался призыв резервистов: на протяжении двух дней были мобилизованы тридцать пять тысяч человек. При этом израильские дипломаты известили ООН и администрацию США, что этот шаг является "необходимой предосторожностью" и ни в коей мере не выражает агрессивных устремлений Израиля. С просьбой о принятии мер с целью урегулирования конфликта Абба Эвен обратился к послу СССР в Израиле и к Генеральному секретарю ООН, однако эти обращения не привели к каким-либо практическим результатам. По мере того как возможности для дипломатического маневра сужались, Израилю вновь пришлось обратить свой взгляд в сторону США. Однако и эти усилия принесли лишь разочарования: Государственный секретарь Дин Раск предложил, чтобы силы ООН были размещены не только на египетской территории, но и на израильской стороне пролива. Постепенно становилось ясно, что администрация США стремится установить новый порядок на Синайском полуострове за счет болезненных уступок израильской стороны.

В течение первых недель кризиса Израиль должен был противостоять не только непримиримой арабской враждебности, но и неожиданным колебаниям США относительно выполнения своих же обязательств. 18 мая Леви Эшколь сообщил американскому руководству, что израильтяне не предпримут никаких военных действий, "если только Египет не попытается закрыть [Тиранский] пролив". Эшколь надеялся, что если Тиранский пролив все же будет закрыт египтянами для израильского судоходства, США выполнят свои обязательства от 1957 года и поддержат Израиль в его попытке восстановить существовавшее в прежние годы положение. Одновременно правительство Эшколя искало признаки реальной поддержки США и в качестве своеобразной "проверки" попросило организовать поставку двадцати самолетов для ВВС Израиля (эта просьба удовлетворена не была).
Ни действия Линдона Джонсона, ни деятельность У Тана не предвещали перемен к лучшему, поэтому настроение в израильском правительстве было безрадостным. 21 мая Леви Эшколь заявил членам кабинета: "Я полагаю, египтяне планируют прекратить судоходство израильских кораблей в Эйлатском порту или подвергнуть бомбардировке ядерный реактор в Димоне. Широкомасштабная военная операция последует за этими действиями". Начальник Генерального штаба ЦАХАЛа Ицхак Рабин, также пребывавший в мрачном настроении, предупреждал, что "это будет тяжелая война... с многочисленными потерями". Эшколь пытался использовать любую возможность, чтобы ослабить напряженность. Он намеренно прекратил публичные выступления против усиления египетского военного присутствия на Синае, послав У Тану еще одно обращение для передачи Гамалю-Абдель Насеру, пытаясь убедить его воздержаться от каких-либо враждебных по отношению к Израилю действий в Тиранском проливе.

Такие примиренческие шаги со стороны израильских лидеров, направленные на успокоение египетского руководства, возымели обратный эффект: Насер воспринял их как признаки слабости Израиля, после чего предпринял шаг, значительно способствовавший сползанию всего региона к масштабной войне. 22 мая, когда Генеральный секретарь ООН У Тан находился на пути в Каир, Насер объявил о блокаде Тиранского пролива для израильского судоходства.

Именно это заявление стало решающим моментом кризиса. Во второй половине 1960-х годов Эйлатский порт на Красном море был важным фактором израильской экономики, центром торговли и судоходства. Именно в Эйлатский порт прибывали танкеры, импортировавшие иранскую нефть и другие важные товары, именно отсюда отплывали корабли, экспортировавшие израильские товары в страны Азии и Африки. Закрытие канала нанесло тяжелый удар по израильской экономике.

Хотя израильское руководство опасалось закрытия Тиранского пролива с момента начала кризиса, объявленное Насером решение привело к панике в израильском руководстве. "Мы будем воевать против Египта и Сирии своими силами" - сказал Рабин премьер-министру, давая тем самым понять, что на военную поддержку других стран рассчитывать не приходится. В качестве ответа на сложившуюся ситуацию Рабин предложил нанести авиационный удар по позициям египетских ВВС, за которым должен был последовать удар бронетехники в Газе и на западе Синайского полуострова. Все это было призвано всего лишь добиться восстановления попранного Насером статус-кво.

Подобно тому, как это было в 1956 году, захваченные в ходе подобной операции территории предполагалось вернуть Египту в обмен на его согласие гарантировать свободу израильского судоходства в Тиранском проливе и обеспечить возврат миротворческих сил ООН на Синайский полуостров. Рабин настаивал на как можно более быстром проведении операции. По его словам, чем дольше Израиль выжидал, тем больше войск стягивала египетская армия на Синайский полуостров. Если бы Израилю пришлось атаковать хорошо подготовленную армию, потери могли бы быть очень большими; израильские военные аналитики оценивали их в пятьдесят тысяч человек. Немаловажным было и то, что пребывание в постоянном ожидании агрессии со стороны Египта изматывало израильское общество, а массовый призыв резервистов ложился тяжелым бременем на израильскую экономику.

Основной целью Аббы Эвена и израильских представителей в Вашингтоне было добиться от США и, по возможности, от Франции и Великобритании публичной декларации о том, что они сделают все, что в их силах, для того чтобы открыть Тиранский пролив для израильского судоходства. По мнению руководства Израиля, это была единственная мера, которая могла предотвратить надвигавшуюся войну.

23 мая президент США Джонсон дал израильтянам основание надеяться, что дипломатическое решение может быть найдено. В своей телеграмме Леви Эшколю Линдон Джонсон просил Израиль воздержаться от каких-либо военных действий в течение следующих 48 часов, в течение которых администрация США будет искать пути мирного урегулирования кризиса. Джонсон отметил заверения премьер-министра Израиля об исключительно "предупредительном" характере проведенной в стране мобилизации, выразив убеждение, что кризис удастся разрешить - "в ООН или вне нее". Эта фраза упоминалась и в предложении Великобритании послать сорок военных судов морских держав в Суэцкий залив. Данный план, позже названный "Регата на Красном море", казалось, был идеальным вариантом бросить вызов блокаде, успокоить Израиль и при этом не раздражать конгресс, который был против любых действий, которые могли вовлечь США в еще одну кампанию, подобную вьетнамской.

Пока американцы и англичане разрабатывали план "регаты", Абба Эвен отправился в Европу. Во Франции его ждал более чем холодный прием: президент Шарль де Голль негативно оценил идею "регаты", настаивая, что единственным решением может стать совместная мирная инициатива четырех держав, включая СССР. Во время остановки в Лондоне Эвен удостоился более теплого приема, однако результаты были не намного более вдохновляющими. Кратко остановившись на отрицании идеи превентивного удара, премьер-министр Великобритании Гарольд Уилсон сдержанно выразил свою поддержку международным действиям, направленным на снятие блокады пролива, подчеркнув и свою поддержку усилиям, направленным на то, чтобы договориться с Египтом при посредничестве Советского Союза.
После того как неготовность Франции и Великобритании к активным действиям стала очевидной, Эвен 25 мая прибыл в Вашингтон. Ситуация была нелегкой: американцы продолжали снисходительно убеждать Израиль не торопиться, выражая негодование по поводу давления произраильского лобби в конгрессе на Белый дом. Президент Джонсон отметил, что Соединенные Штаты не собираются рисковать конфронтацией с Советским Союзом лишь потому, что Израиль хочет добиться желательного для себя решения в максимально короткий срок. Президент подчеркнул, что основными проблемами его администрации являются продолжающаяся затяжная война во Вьетнаме и необходимость получения санкции конгресса на проведение каких-либо военных действий на Ближнем Востоке. Президент вновь попросил израильтян набраться терпения и высказался категорически против нанесения израильскими ВВС превентивного авиационного удара по Египту. Джонсон предупреждал об опасности, грозящей еврейскому государству в случае односторонних действий: "Израиль никогда не должен быть ответственным в глазах Америки или мирового сообщества за развязывание войны. Израиль не будет один до тех пор, пока он не решит быть одним". Последнюю фразу Джонсон повторил три раза.

Как и предупреждала израильская разведка, египетское руководство приняло решение о проведении массированной военной атаки Эйлата и других стратегических целей в Негеве. План, начало реализации которого было намечено на субботу 28 мая, был отложен после того, как Джонсон связался с советскими руководителями, сообщив о надвигающейся египетской атаке, о которой его предупредил Эвен. Посол Советского Союза в Каире в три часа утра связался с Насером и передал ему, что египетские планы наступательной войны не одобряются советскими руководителями. Не желая воевать без советской поддержки, Насер отменил намеченную атаку.

Война была временно отложена, но кризис был в апогее. 28 мая Абба Эвен вернулся в Израиль, застав военное и политическое руководство страны в крайне сложных и изматывающих дискуссиях. После того как была проведена массовая мобилизация резервистов, каждый день бездействия стоил стране двадцать миллионов долларов, не говоря уже о том, что нападение Египта, которое могло последовать в любой момент, грозило многотысячными потерями. Начальник Генерального штаба Ицхак Рабин был в полном смятении, что еще больше усугубляло и без того непростую ситуацию.
Стратегическое положение Израиля продолжало ухудшаться. Насер отверг предложение У Тана снять блокаду пролива хотя бы на две недели, после чего Генеральный секретарь ООН прекратил любые попытки мирного урегулирования конфликта. Из-за продолжавшейся блокады Израиль начал ощущать острую нехватку нефти и продовольствия. Сообщения из Москвы также приняли угрожающий характер, в них постоянно критиковалась "опрометчивая деятельность, развязанная воинствующими кругами" в Израиле, и делались предупреждения о серьезных последствиях возможной израильской агрессии.

Развитие ситуации в регионе вызывало еще большую обеспокоенность. Военная разведка сообщала, что еще одна египетская танковая дивизия вошла в Синай. Мобилизация была объявлена в Судане, Ираке и Кувейте; сирийские силы были готовы вторгнуться в Галилею. Бывшие позиции сил ООН в Газе были заняты отрядами Палестинской армии освобождения, инфильтрация террористов из Иордании и Сирии набирала обороты. На вопрос о судьбе израильтян в случае возможной победы арабов в предстоящей войне глава ООП Ахмад Шукейри ответил: "Те, кто выживут, останутся в Палестине, но, по моим оценкам, никто из них не выживет". Президент Ирака был не менее категоричен: "Существование Израиля - это ошибка, которую надо исправить. Это возможность смыть с себя позор, который лежит на нас с 1948 года. Наша цель ясна - стереть Израиль с лица земли. И мы, если на то будет воля Аллаха, встретимся в Тель-Авиве и в Хайфе".

Военные приготовления арабских стран достигли своей кульминации на следующий день - 30 мая, когда король Иордании Хусейн подписал двусторонний военный пакт с Египтом, который фактически ставил иорданскую армию под контроль Насера. Израиль неожиданно оказался перед вероятной атакой с трех фронтов, перед армией, состоящей из 465 тысяч человек, насчитывавшей почти три тысячи танков и 810 самолетов. Численность и оснащенность арабских армий в несколько раз превышали численность и оснащенность израильской армии, и это в тот самый момент, когда международная изоляция Израиля была практически полной.
Англо-американский план "Регата в Красном море" провалился: даже голландцы и канадцы, которые вначале с энтузиазмом поддерживали его, отказались от участия в нем, опасаясь военного столкновения с Египтом и прекращения поставок ближневосточной нефти. Все более отчаивавшийся президент США Джонсон намеривался провести эту акцию в одностороннем порядке, но против выступил Пентагон. "В лучшем случае, - убеждали президента руководители министерства обороны, - США будут обременены постоянной необходимостью патрулировать проливы, в худшем случае - египтяне откроют огонь, вызвав тем самым последовательность событий, которая может привести к катастрофе". При этом администрация США до последнего не информировала израильтян об изменениях своей позиции: в разговорах с израильскими представителями госсекретарь Раск утверждал, что Джонсон постепенно добивается поддержки в конгрессе и что американские и английские корабли уже находятся на пути в Тиранский пролив.

В израильском обществе все усиливалось ощущение надвигающегося апокалипсиса. По всему Израилю люди заполняли мешки с песком, сдавали кровь для ожидаемых раненых; в больницах было подготовлено четырнадцать тысяч мест. Генерал Эзер Вейцман кричал премьер-министру: "Если вы отдадите приказ [о начале атаки] - еврейская история назовет вас величайшим героем, а если вы откажетесь - она никогда не простит вам этого". В этот момент находившийся в кабинете Эшколя министр юстиции Шапира не выдержал и разрыдался.

На встрече Леви Эшколя с высшими армейскими командирами Ариэль Шарон также выступил с резкой критикой: "Своими собственными руками... мы уничтожили наше самое мощное оружие - страх врага перед нами. В будущем нам придется заплатить намного более высокую цену за то, что мы делаем сейчас... Народ Израиля готов вести справедливую войну, ...люди понимают и чувствуют, что придется заплатить свою цену... Проблема не только в Тиранском проливе - под вопросом существование всего народа Израиля".

События последующих суток только усилили опасения военных. Создавалось впечатление, что американская администрация смирилась с блокадой Тиранского пролива и уходом сил ООН из Синайского полуострова.
Давление на Эшколя возрастало, и 31 мая он согласился создать правительство национального единства с участием оппозиционных партий, в том числе лидера движения "Херут" Менахема Бегина. На следующий день он назначил Моше Даяна министром обороны страны. Судьбоносное заседание кабинета министров Израиля началось в воскресенье 4 июня в 8.15.
Руководитель военной разведки Ярив сообщил, что из данных, полученных военной разведкой, неопровержимо следует, что египетская армия переходит от оборонительной дислокации к атакующей с явным намерением занять Эйлат. После семи часов обсуждения правительство единогласно проголосовало за то, чтобы поручить войскам "начать военную операцию с целью освобождения Израиля из-под осады и предотвращения надвигающегося нападения объединенных сил арабских стран".

Три недели непрекращающихся споров, изматывающих попыток убедить ООН, США и другие страны добиться восстановления предшествовавшего на Синайском полуострове и в Синайском заливе положения и предотвратить войну, завершились. В 8.00 утра следующего дня израильские самолеты бомбили египетские аэродромы. Война началась, и была менее чем за неделю с блеском выиграна Израилем.

Майкл ОРЕН