На вопросы "ЕН" отвечает главный тренер сборной команды клуба "Маккаби" по дзюдо Илья ЦИПУРСКИЙ

Илья Лазаревич Ципурский. Родился в 1934 году в Москве. Окончил МИСИ им. В.В. Куйбышева. В 1952 году начал заниматься самбо. Был одним из десяти советских самбистов, представлявших в 1962 году СССР на первом для отечественного дзюдо Чемпионате Европы.
Чемпион Европы (1964), двукратный чемпион СССР (1956, 1962), неоднократный призер чемпионатов Европы и СССР, победитель ряда международных турниров. В 1998 году стал бронзовым призером открытого чемпионата по дзюдо среди ветеранов в США; в 2002 году в североирландском городе Лондондери на IV чемпионате мира по дзюдо среди ветеранов выиграл две золотые и одну бронзовую медаль.
Заслуженный мастер спорта, судья международной категории экстракласса. Вице-президент Московской федерации спортивного и боевого самбо, занимается развитием боевого самбо. Вице-президент спортивного клуба "Маккаби"-Москва, главный тренер сборной "Маккаби" по дзюдо.
Кандидат технических наук, автор свыше ста научных работ, профессор Московского государственного строительного университета.

- Илья Лазаревич, как вы пришли в спорт и почему выбрали именно борьбу?
- Ну, борьба - это спорт сильных, а наш род силой был не обижен. Мой дед Соломон Ильич Ципурский - он родом из Запорожья - был крестьянин, пахал землю. А когда не было лошади, сам тащил плуг. Когда в Запорожье приезжал Поддубный, дед боролся с ним. Чем эта встреча закончилась, не знаю, но поединок имел место… Я с дедом познакомился, когда он уже жил в Реутове. Мне тогда было лет 12. Дед велел мне принести ему гирю, а в ней было 32 килограмма. "Вот принесешь, тогда и поговорим с тобой" - сказал. Мне было тяжело, но я справился. Так что в каком-то смысле путевку в спортивную жизнь дал мне дед. Отчасти, конечно.
Учась в школе, я занимался баскетболом, играл за сборную Москвы, но для этого вида спорта был маловат ростом. Занимался и легкой атлетикой, прилично бегал стометровку. Когда я был в 10-м классе, в школу пришел преподаватель из СКИФа - Спортивного клуба Института физкультуры и пригласил заниматься самбо. Желание быть сильным всегда было, хотя я в школе мог за себя постоять. Я ведь прошел школу босячества - когда в 1948 году отца арестовали, я узнал, что такое улица, драки… И потом, самбо - это тогда было модно, да и клуб был недалеко от дома, что немаловажно.
Я попал в экспериментальную группу к выдающемуся тренеру и педагогу, заслуженному мастеру спорта Евгению Михайловичу Чумакову. Официально был зачислен 9 января 1952 года, после школьных каникул. Так пятьдесят лет назад я начал заниматься самбо. Пришел почти в 18 лет. Несколько поздновато, но зато был хорошо подготовлен физически.

- Расскажите о вашей первой победе.
- В 1955 году, учась на третьем курсе МИСИ, я выполнил нормативы мастера спорта, но Чумаков мне сказал: "Подожди, не оформляй документов". В том же году, будучи перворазрядником, я поехал на чемпионат Союза и занял 5-е место. Вообще-то это было высокое достижение. Но Чумаков сказал: "Видишь, ты еще не чемпион, а хочешь быть мастером спорта! Потерпи немножко". И вот в 1956-м я становлюсь чемпионом СССР. После моей победы Чумаков сказал: "Вот теперь ты - мастер спорта!".
Интересное совпадение: в том же 1956 году возвратился из заключения отец. И он поехал со мной в Ленинград на первенство Союза. Его возвращение стало для меня дополнительным стимулом к победе. И мы с ним выиграли чемпионат!
После этого отец ездил со мной на соревнования до конца своих дней. Отец фактически стал моим антрепренером, и ему это доставляло огромное удовольствие. Весь самбистский мир знал отца… Он был человеком непростой судьбы. Сын еврея-крестьянина, по образованию учитель, по профессии литератор. Прошел войну, вернулся старшим лейтенантом, потом был заместителем директора еврейского театрального училища, где работал под началом Соломона Михоэлса. Отсидел восемь лет. По возвращении из лагеря заведовал лабораторией киноведения во ВГИКе.

- Вы были одним из первых советских самбистов, осваивавших новую олимпийскую дисциплину - дзюдо. Как это было?
- В 1962 году на сессии Международного олимпийского комитета было принято решение о том, что дзюдо войдет в программу Олимпийских игр в Токио. Руководство советского спорта понимало, что самбо - это тот вид спорта, на базе которого можно создать команду для участия в соревнованиях по дзюдо. И эта команда - сборная СССР по самбо для выступления в соревнованиях по дзюдо - была создана. И вот в 1962 году мы впервые выехали на чемпионат Европы по дзюдо, который проходил в Эссене.
Так что первые годы развитием дзюдо в Советском Союзе занималась Федерация самбо, и занималась очень грамотно. Только десять лет спустя на ее базе была создана Федерация дзюдо.

- Трудно было перестраиваться? Или в самбо и дзюдо есть что-то общее?
- В самбо есть элементы дзюдо. Один из прародителей самбо Василий Ощепков был в свое время в Японии, где освоил дзюдо. В 20-х годах он вернулся в Россию и начал культивировать здесь "борьбу в одежде". На самом деле, он не создал нового вида борьбы, а адаптировал дзюдо для отечественных условий. В то же время Афанасий Спиридонов культивировал самозащиту, базируясь на джиу-джитсу и других национальных видах борьбы. А слово самбо впервые прозвучало в 1923 году. Ученик Ощепкова Анатолий Харлампиев обобщил все это и создал новый отечественный вид борьбы - самозащиту без оружия.
В 60-е годы я даже не знал, что занимался в том числе и дзюдо. Но я в числе первых вошел в сборную в качестве "средневеса".
Перестраиваться было нелегко. Взять хотя бы спортивную одежду: в самбо - куртки, трусы, закрывающие две трети бедра, борцовки, в дзюдо - выступаешь босиком, кимоно, штаны. В дзюдо можно душить, в самбо нельзя, в дзюдо нельзя делать болевые приемы на ноги, в самбо можно. Но нас немного переподготовили, дали какие-то знания, хотя стройной системы подготовки по дзюдо у нас тогда не было. Впрочем, Чумаков и другие тренеры говорили нам: "Надо бороться, как по самбо. Тогда будем выигрывать!". То есть, соблюдая правила дзюдо, использовать то, что было наработано в самбо, полностью вкладывать накопленный опыт. Этот подход в то время себя полностью оправдывал и здорово нам помогал.
Мы выступали на чемпионатах, международных встречах - все это была подготовка к Олимпийским играм. И я выступал совсем неплохо. Но на Олимпиаду не поехал, поскольку средневесы сборной СССР вообще не поехали. Команда должна была состоять из четырех человек, и тренерский совет решил, что поедут два легковеса и два тяжеловеса. Как бы то ни было, они угадали - все четыре участника - Олег Степанов, Арон Боголюбов, Анзор Кикнадзе и Парнооз Чиквиладзе - стали бронзовыми призерами. Они дали в копилку страны зачетные очки как за две золотые медали (две бронзовые приравнивались к одной золотой) и подняли престиж отечественного вида спорта - самбо - на огромную высоту. Вообще, без самбо дзюдо в России не достигло бы таких высот.

- Насколько легко - или тяжело - доставались вам победы?
- Каждая медаль - это огромные усилия, это насилие над собой. Если у человека много медалей, значит, он много раз себя перебарывал. В моем представлении победа - это результат полной самоотдачи и самопожертвования. Каждая победа мне доставалась очень нелегко.

- Как складывалась ваша жизнь после ухода из большого спорта?
- Вообще-то, перестав активно выступать, я остался в спортивной жизни. До 1967 года я неизменно был среди призеров первенства СССР, а когда в 1969-м оказался на чемпионате пятым, стало ясно, что мое время закончилось, что пора уходить. Я уходил из активного спорта постепенно, в течение нескольких лет и в 1972 ушел окончательно. Занялся судейской работой, в течение двадцати лет был вице-президентом Федерации самбо, членом Национального олимпийского комитета СССР, более десяти лет являлся членом исполкома Международной федерации самбо (ФИАС), возглавлял там судейскую комиссию.
Интересно, что, сделавшись судьей, я на десять лет стал "невыездным". Пока боролся, носил на груди советский герб - объездил чуть не все континенты, хотя руководство прекрасно знало, что у меня отец сидел, а тут - все. Но я не в претензии к власти, виноваты были, и я это знаю, спортивные чиновники.
Еще будучи в сборной я защитил кандидатскую диссертацию, параллельно со спортивной деятельностью преподавал в МИСИ на кафедре строительных и подъемно-транспортных машин, там же работаю и сегодня. Для меня очень важно, что я стал профессионалом не только в спорте.

- Президент Путин с неизменным удовольствием подчеркивает, что в прошлом был дзюдоистом. Вы, как спортсмен, видите в президенте черты дзюдоиста?
- Что он бывший борец, это я, конечно, вижу. Во-первых, походка. Во-вторых, он, в отличие от большинства руководящих работников, "подсушенный", поджарый. Это признак того, что спортивную форму президент сохраняет.
Я хорошо знаком с тренером Путина Анатолием Рахлиным, он боролся в то же время, что и я. Он высококвалифицированный тренер и тоже был самбистом. Рахлин мне рассказал, что Путин был мастером спорта по самбо, выигрывал первенство Ленинграда, другие соревнования. А потом вместе с Рахлиным ушел в дзюдо. Но он часто приезжает на чемпионаты по самбо, присылает приветствия их участникам. Я думаю, он помнит, что "вышел" из самбо, и самбо ему не менее дорого, чем дзюдо.
Вообще же, его работоспособность, его способность принимать решения, даже подчас терминология в его выступлениях, все это - "борцовское".

- Расскажите о вашей работе в "Маккаби".
- Для начала хочу рассказать о том, как впервые услышал название "Маккаби". В 1948 году в СССР приезжала сборная Израиля по баскетболу - "Маккаби", играли на стадионе "Динамо". Дед мне тогда сказал: "Сходи, посмотри. Будут играть евреи". И я пошел, и смотрел, как играли баскетболисты "Маккаби".
А когда мне предложили сотрудничать с клубом "Маккаби", я с удовольствием откликнулся и благодарен за эту возможность судьбе. В 1991 году у меня умерла жена (она в моих победах сыграла колоссальную роль, мои медали принадлежали не только мне, но и ей), и я выпал из жизни. А в 1995 году, начав работать с "Маккаби", вернулся к спортивной жизни.
В "Маккаби" я пришел, как селекционер. Бросил клич на всю Россию: помогите нашей стране участвовать в Маккабиаде. Года полтора-два потратил на то, чтобы собрать команду. И на XV Маккабиаду 1997 года мы выставили команду дзюдоистов и выступили просто превосходно.
Сегодня проблема в том, что у нас нет своей площадки, на которой можно было бы собирать ребят. И, к сожалению, со спортивной сменой тоже не все гладко. В мире самбо и дзюдо в России евреев, которые достигли высоких результатов, можно сосчитать по пальцам одной руки. И эта тенденция сохраняется - сегодня сильные спортсмены есть, но это старая гвардия, а пополнения нет. Это непростой момент. Сказать, что перспективы радужные, не могу. Но мы работаем - тренируемся, выступаем на соревнованиях, в том числе международных, и довольно успешно. Сейчас мы готовимся к турниру памяти Марка Славина - это один из погибших на Мюнхенской олимпиаде 1972 года израильских спортсменов. В составе команды "Маккаби" - два "вольника", два "классика", два самбиста, два дзюдоиста и два боевых самбиста. Соревнования с участием сборных США, Израиля, Канады обещают быть непростыми и очень зрелищными.

- Ваши спортивные интересы, помимо "Маккаби"?
- Я сейчас очень серьезно занимаюсь развитием боевого самбо. Написал правила соревнований, участвую в организации чемпионатов. В марте будущего года состоится четвертый турнир по боевому самбо на призы Ильи Ципурского.

- Как вы оцениваете нынешнее состояние дзюдо и самбо в России?
- Дзюдо живо и не умрет, поскольку это олимпийский вид спорта. Дзюдоисту выиграть у японца, пожалуй, даже труднее, чем футболистам у бразильцев, но вот российский дзюдоист Александр Михайлин выиграл! Так что все обстоит неплохо. Не могу сказать, что хорошо, но неплохо. Перспектива есть, а какая - покажут олимпийские игры.
Самбо тоже никогда не умрет, потому что это национальный вид спорта, наш, российский, потому что есть люди, и их, к счастью, немало, которые до конца преданы самбо.

Беседовал Н. ФАЙНКИХ