Бешт и начало хасидизма

Лекция из книги «Великие имена в еврейской истории. Семнадцать лекций. Открытый университет Израиля»

По хасидскому преданию, р.Исраель бен Элиэзер, или "Бааль Шем Тов" (сокращенно Бешт), был основателем движения хасидизма.

Хотя Бааль Шем Тов, или Бешт, жил сравнительно недавно, в ХУШ в., его жизнь окутана легендой. Впрочем, то же можно сказать и о возникновении хасидизма вообще. Может быть, это и неудивительно - ведь хасидское движение оказалось поворотным пунктом в еврейской истории, резко изменив всю структуру еврейской общины. Несмотря на свое скромное начало в 40-х гг. ХУШ в., уже к началу XIX в. хасидизм прочно завоевал себе место как массовое движение евреев Восточной Европы, выдвинувшее в центр социальной жизни такие явления как экстаз, массовый энтузиазм, идеологическая спаянность групп вокруг харизматических лидеров. Хасидизм сохранил свое влияние и по сей день.

Евреи Польши и Литвы ХУШ в. остались незатронутыми движениями эмансипации Западной Европы. Они задыхались в местечках в полной зависимости от местных господ. В больших городах расслоение на ученых и невежд, на богатеев и бедняков, на родовитых и простых подтачивало общину изнутри. Вершину общественной лестницы занимали состоятельные и именитые главы общин, раввины, ими назначенные, талмудическая элита. Остальные, в общем, не брались в расчет. В духовном плане иудаизм переживал серьезный кризис. После травмы саббатианской ереси, раввины смотрели с подозрением на все новое. Существовавшие раввинистические институции оставались неподвижными. Более того, органы еврейского самоуправления в Польше были в сильнейшем упадке.

Нет сомнения, что саббатианский кризис, вместе с упадком еврейской автономии и ослаблением традиционных общинных и социальных структур, сильно облегчил появление новых идеологий и видов общественного поведения. Но всего этого недостаточно для объяснения уникального содержания феномена хасидизма.

Корни хасидской идеологии нужно искать в идеологии религиозного возрождения восточноевропейских каббалистических течений ХУШ в. Чудотворцы, Баалей Шем - Знающее Имя - и "хасиды" существовали и до Бешта. Эти течения обычно группировались вокруг личности каббалиста, искавшего возможность проникнуть в сферу божественного. У всех них была сильная тяга к аскетизму. Но хасидизм Бешта принял другое направление. Основателями хасидизма как движения были те, кто сумел привнести свой мистический опыт в жизнь общины. И таким образом - превратить религиозное пробуждение под влиянием харизматической личности в новый общественный феномен, основанный на мистических лозунгах, привлекательных для многих. В большинстве случаев этому новому движению удалось абсорбировать в себе существовавшие каббалистические группы. Сочетание традиционной каббалистической мысли с новаторскими средствами сообщения ее вместе с новым чувством ответственности, как за каждого отдельного еврея, так и за весь народ Израиля в целом - вот что определило колоссальный успех хасидизма.

По хасидскому преданию, р.Исраель бен Элиэзер, или "Бааль Шем Тов" (сокращенно Бешт), был основателем движения хасидизма. Впрочем, источники по ранней истории хасидизма, как и жизнеописания Бешта, сочетают историю с легендами, анахронизмами, полемикой и апологетикой, и потому требуют от историка исключительно осторожного отношения. Сам Бешт не записывал свое учение, так что нам приходится полагаться на писания его учеников. Но традиции, переданные ими, получили подтверждение и из посторонних источников.

Р. Исраель родился в 1700 г. в Подолии. Различные предания по-разному описывают его занятия в юности. Но все соглашаются, что он был юношей странным, и даже казался тупицей. До 30х гг., когда он проявил себя как "Бааль Шем", целитель и каббалист, Бешт жил затворником в Карпатах, а с начала 40х гг. поселился в Меджибоже на Украине, где и оставался до самой своей смерти в 1760 г. Ученики рассказывали о свойственном ему религиозном вдохновении и обаянии, сверхъестественных способностях и ясновидении. Р.Дов Бер передавал, что учителю являлся пророк Илия. Из архива городских магнатов, Чарторыжских, мы знаем, что Бешт жил бесплатно в доме возле синагоги, и что многих из его последователей содержала община. Очевидно, еще до своего прибытия в Меджибож, Бешт был известен как целитель и знаток тайн каббалы, что и побудило общину предоставить ему бесплатное жилье и освободить от налогов. В течение всего его пребывания в Меджибоже, к Бешту относились с величайшим почтением и даже трепетом.

В самом известном собрании преданий о Бааль Шем Тове, "Прославление Бешта", рассказывается о его способности исцелять больных, изгонять "диббуков", сокращать дорогу, возносить души и самому восходить в горные выси духовности. Известна также была его сила сосредоточенности в молитве - такая, что, рассказывают, она могла вызывать рябь на воде. Сам Бешт описывается сострадательным, милосердным, благочестивым, не терпящим наглости и остерегающимся аскетизма. Он много путешествует, проповедуя свои идеи - в особенности то, что Бог повсюду и везде доступен человеку. Бешт считал себя учителем "страха перед Небом" и духовным "пробу дителем" еврейства. Действуя в рамках традиции, хасидизм, тем не менее, призвал к серьезной трансформации ценностей: религиозная эмоциональность, простота, исходящий от чистого сердца порыв к Богу, даже невежды - были им поставлены выше знаний и учености. Радость стала важнее покаяния. А раскрытие вездесущности Бога в земной реальности возобладало над переживанием изгнания, отрыва и отдаленности от Бога. Это прекрасно иллюстрирует хасидский рассказ "Молитва".

"Однажды р.Исраель зашел в синагогу. Сидел там старый еврей, согнувшись над книгой, и бормотал, читая все быстрее и быстрее, и час, и другой. "Где мысли человека - там и весь он". То есть: когда человек сосредоточен мыслью на небесных сферах - он сам там. Сказал р.Исраель: "Он настолько погружен в учение, что забыл, что есть Бог в мире".

Для хасидизма Бог - везде, и Его присутствие чувствуется во всех аспектах бытия. Словами Бешта: "Нет вещи, большой или малой, вне Бога - ибо Его можно найти везде... Полнится мир славы Его". Физическая реальность - одеяние, покрывающее бесконечный свет, или сосуд для Его присутствия. Поэтому реальность - одновременно и материальна и божественна. Мировоззрение хасидизма построено на постулате о том, что божественное бытие - корень любого физического или духовного явления. Служение Богу есть попытка общаться со скрытым божественным элементом реальности, признание божественного присутствия в материальном, как и во всем сущем. Хасид, полностью погруженный в материальный мир, способен спасти божественные искры, ждущие избавления в своем мирском падении. Предельная концентрация и самоотвержение присущи этому служению. Хасидизм признает всеобъемлющее присутствие божественности в материальных вещах и стремится выявить в них их внутреннюю духовность, пытаясь преодолеть барьер между человеком - и Богом, скрывающимся от него завесой материального мира. По Бешту, человек обязан верить, что земля вся полна Бога и нет места, пустого от Его присутствия, и любая человеческая мысль содержит Бога... Тот кто не принимает этого - все равно что уменьшает Бога"

Хасидизм Бешта также особенно подчеркивает власть человеческой мысли проникать за обманчивый покров бытия к истине. Лозунгом Бешта стало: "Где мысли человека - там и весь он". То есть, когда человек сосредоточен мыслью на небесных сферах - он сам там. Этот подход вызывал иное отношение к религиозному акту. Если Бог вездесущ, а человеческая мысль не знает границ, то каждое действие, каждый час, каждое место годится для раскрытия божественной истины. Богу надо служить постоянно. С новой силой подчеркивает хасидизм намерение совершающего ритуальное действие. Ключевыми тут стали слова из книги Притч: "Познай Бога во всех путях твоих".

Такой подход, разумеется, широко распахнул двери перед всеми, кто желал присоединиться. Популярность хасидизма можно частично объяснить и тем, что он предпочел религиозное переживание, доступное даже простым людям, строгому и напряженному изучению закона.

Следующее письмо Бешта иллюстрирует его желание распространить свое учение:

"На Рош-а-Шана 5507 (1747), произнося молитву за вознесение душ, я увидел чудесные вещи. Я поднимался с одного уровня на другой, пока не достиг дворца мессии, где в радости он изучает Тору с праведниками и мудрецами. Я спросил его, когда он придет, Он ответил: "Так ты узнаешь это - когда твое учение, которому я научил тебя, будет раскрыто и разойдется по всему миру, когда воды из твоего источника широко разольются, когда ученики твои достигнут способности к восхождению - тогда вся скорлупа зла будет уничтожена. И я был поражен и подавлен - как далека еще цель"!

Несмотря на различные возможности интерпретации этого письма, очевидно, что Бешт осознавал себя частью визионерско-каббалистической традиции, считавшей каббалу откровенным знанием, полученным путем видений души, поднявшейся в заоблачные выси. Избавление зависит от распространения учения Бешта, потому сам Бешт, а не раввины и книжники, является высшим духовным авторитетом. Такие видения дали Бешту ощущение духовной свободы, позволившее ему ввести новые виды экстатичного служения и духовного самовыражения. Со слов внука Бааль Шем Това известно, что для Бешта даже рассказывать сказки или вести простой разговор было способом служения Богу. Известна была и экстатическая молитва Бешта, во время которой его нередко охватывал трепет, он вскрикивал, и, казалось, покидал свою телесную оболочку. Даже "миснагдим", противники хасидизма, описывали Бешта в первую очередь как ясновидца, считавшего, что он обладает тайным знанием имен Бога. И в то же время они с пренебрежением относились к его учености. Но обладал ли Бешт широкими познаниями в раввинистической литературе или нет, не имеет значения. Его величие было не в учености, а в его личности, в его безусловной уверенности, что ему доступно прямое божественное откровение. Он стоял в одиночестве на духовной вершине.

Итак, популярность хасидизма можно объяснить как самим характером философии Бешта и ее доступностью каждому еврею, так и возникновением проявившегося в нем нового типа лидера. Хасидская община после Бешта группировалась вокруг фигуры "цадика", чей авторитет держался не на видениях или традиции, а на доктрине "заслуги праведных дел". "Заслуга" цадика поддерживает существование мира - цадик это "канал связи" между небом и землей, средство привести божественную благодать в мир. Парадокс цадика в том, что он - среди людей, и одновременно с Богом. Он приводит Небо на землю, и посредством него люди способны подняться с земли к Небу. Если хасид это тот, кто "починяет поломанное" в духовной сфере, то цадик - это живое воплощение нового пути достижения духовного совершенства. Но для того, чтобы противостоять злу, цадик должен спуститься к людям, и спуск этот сопряжен с духовной опасностью.

Роль цадика в мире иллюстрирует хасидская притча о царском сыне:

"Царь послал своего единственного сына из дворца в деревню, чтобы тот еще больше стремился быть во дворце. Но по глупости своей принц сошелся с деревенскими мужланами, стал походить на них и в конце концов забыл о дворце. Царь послал одного из сановников привести принца обратно, но тот не смог. Он послал другого, потом еще одного - безрезультатно. Наконец, один из них догадался. Он снял свои роскошные одежды и надел простое платье крестьянина, чтобы хотя бы начать разговор с принцем. И это удалось ему, и он вернул принца отцу".

Важно то, что в отличие от предшествующих ему типов лидера, цадик "меняет одежду", т.е. прямо участвует в жизни простых людей, принимая на себя и их вину. Замечательна была открытость самого Бешта людям, всем людям, большим и малым, как и его способность обращаться к каждому в соответствии с его внутренней потребностью. Рассказывают, что после вечерней молитвы Бешт принимал посетителей. И хотя они входили к нему все вместе, и он обращался к ним как бы ко всем вместе, каждый был уверен, что Бешт говорит только для него и только с ним одним. Такова сила цадика в общении с людьми.

Движение хасидизма развивалось и распространялось. В него влились предшествующие ему каббалистические кружки, создав новую форму организации общества, основанную прежде всего на верности конкретному учителю и заменившую традиционный "кагал", переживавший серьезный кризис. Отличительной чертой хасидизма было и то, что он видел свое собственное распространение, как важнейшую часть своей миссии. Но кружок Бешта в Меджибоже, существовавший на средства местной еврейской общины, не играл активной роли в общественной жизни, ограничившись духовными делами. Позднейшая хасидская литература часто изображает Бешта основателем движения;

однако, исследование раннехасидских источников показывает, что хасидизм во времена Бешта был не движением, а разрозненными группами, независимыми и не подчиненными Бешту, каждая со своим харизматическим лидером. Только духовный наследник Бешта, р.Дов Бер, "Магид из Межерича", собственно создал и сплотил движение, собрав несколько одаренных учеников и разослав их по всей Восточной Европе распространять хасйдское учение. Но хасидизм так и остался конгломератом групп, объединявшихся вокруг того или иного цадика. Со временем понятие "цадик" стало "династическим", как и во всякой удавшейся революции, новаторские аспекты хасидизма стали нормативами.

Начальный успех хасидизма проистекал из силы его религиозного учения в сочетании с найденными им новыми мощными средствами коммуникации, достигшими своего апогея в жанре хасидского рассказа-притчи. Хасидизм, с его доминирующим интересом к человеку, способностью видеть духовный аспект повседневности и открытостью всем и каждому, независимо от статуса и учености - действительно произвел революцию в иерархической структуре еврейской общины. Хотя сегодня хасидизм и сам представляется нам как "истеблишмент", он вызвал резкий протест и сопротивление тогдашних духовных лидеров иудаизма, в первую очередь Виленского Гаона. О нем - в следующей лекции.